Секретное досье на любимого - Страница 42

У Линетт на глаза навернулись слезы, когда она взглянула на своего сына.

– Он так это ненавидит.

– Держу пари, Джейсон, еще больше ты ненавидишь, когда тебе плохо, разве нет?

Его взгляд оторвался от ланцета и встретился с ее.

– Я просто хочу играть с другими детьми.

Его жалобный ответ растрогал Ники. Не важно, как она сюда попала или какой опасности подвергается, она поможет этому маленькому мальчику.

– Давайте посмотрим, что мы можем сделать, – сказала она, включая глюкометр и протягивая руку мальчику.

Неуверенно он положил свою руку на ее ладонь.

Ники орудовала ланцетом так нежно, как могла, но была не в силах сделать процедуру безболезненной. Джейсон немного похныкал, когда ланцет пронзил его кожу, но не заплакал. Стойкий малыш.

Она нанесла каплю крови на тест-полоску глюкометра. Через несколько секунд на экране появились показания.

– Слишком высокие, – сказала она Линетт. – Когда он в последний раз ел?

– Несколько часов назад.

– Когда вы в последний раз вводили ему инсулин?

На лице Линетт отразилось страдание.

– Вчера вечером.

– Мы должны сделать ему укол. Немедленно.

Джейсон расплакался. Линетт хотела успокоить его, но Ники схватила ее за руку.

– Срочно принесите инсулин.

Линетт ушла, а Ники потянулась к Джейсону, чтобы обнять его. Мальчик сначала сопротивлялся, но потом положил голову ей на плечо и стал успокаиваться.

Распахнулась дверь, и в комнату вошел Тревор с каменным выражением лица.

– Что ты с ним делаешь?

Она выдержала взгляд Тревора не дрогнув.

– То, для чего ты меня сюда привез, стараюсь ему помочь.

– Думаешь, я хочу чего-то другого?

– Я думаю, что ты боишься больниц и врачей, поэтому у тебя есть только я. Ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе, так что уймись, ты все равно не сможешь запугать меня и заставить делать то, что хочешь. Ноздри Тревора раздувались от гнева, но он молчал. Ники посчитала это победой. Тревор вышел из комнаты, хлопнув дверью. Через минуту вернулась Линетт с пакетом.

– Он кричал на вас? – тихо спросила она, передавая все Ники.

– Не сильно, – ответила та с подбадривающей улыбкой, извлекая инсулин и шприцы из пакета. – Врач, к которому вы ходили в Бристоле, назначил дозировку, указанную на упаковке?

– Да, но лекарство почти закончилось.

Еще бы. Ники сжала губы и вскрыла упаковку шприца – Джейсон опять захныкал.

– Вы ставили ему уколы в мягкую часть живота, верно?

– Да.

– Джейсон, сможешь мне помочь? – спросила она, обращаясь к мальчику. Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами. – Ты умеешь щипаться?

Его глаза округлились еще больше.

– Мама говорит, что я не должен щипаться.

– Ну, иногда можно. Как сейчас. – Она протянула руку. – Ущипни меня. Прямо сюда, в руку.

Он помедлил, посмотрел на мать. Та кивнула, и он повернулся к Ники, протянул руку и ущипнул ее.

– Ау! – вскрикнула она и дернулась назад. Потом усмехнулась: – Шучу. Совсем не больно.

Губы Джейсона медленно расплылись в улыбке.

– Ты провела меня.

– Да, – согласилась Ники. – Теперь можешь ущипнуть себя за живот точно так же, как ущипнул меня за руку?

Нахмурившись, он посмотрел вниз на футболку.

– Зачем?

– Потому что, если ты ущипнешь себя, когда я буду делать тебе укол, ты его даже не почувствуешь. Хочешь попробовать?

Он помедлил, затем потянул футболку вверх, обнажив живот. Ники увидела несколько маленьких синяков – вероятно, остались от предыдущих инъекций. Мальчик захватил пальцами немного кожи чуть ниже пупка.

– Чувствуешь? – спросила она.

Он кивнул, сжимая немного сильнее.

– А сейчас закрой глаза и просто ущипни.

Он сделал, как просила Ники, и она быстро ввела инсулин в зажатую кожу.

– Готово.

Джейсон открыл глаза и посмотрел на нее.

– Ты снова меня провела.

– Нет, все сделано.

Линетт, стоявшая сзади, заплакала.

Мужчины с винтовками ушли по одному, и с наступлением темноты на дворе остался стоять один пикап «сильверадо». От нескольких часов, проведенных в неподвижности, у Далласа заболели ноги и руки, напомнив ему: как бы ни улучшилось его состояние с момента побега из плена, он все еще слаб.

Его держали в другом месте. Даллас был уверен. Но он чувствовал, что это где-то рядом. Тот же ландшафт. Рельеф. А спустя несколько минут наблюдения Даллас не сомневался, что один из вооруженных мужчин тот самый, что стерег его в плену.

Он отметил, что не впал в эмоциональный паралич, оказавшись в том месте, где его мучили, и счел это своей победой.

– Ближайшее боковое окно, – пробормотал Джон. Это были первые слова, которые он произнес за последний час.

Даллас проследил за его взглядом и увидел, как в угловом окне раздвинулись шторы, и они увидели Ники. Значит, она здесь. Сигнал GPS не подвел их.

Она в плену? Или еще играет свою роль?

– Они точно знают, что она секретный агент? Насколько Куинн в этом уверен? – спросил он Джона.

– Он не послал бы нас за ней, будь он не уверен.

Даллас снова взглянул на окно. Ники исчезла, вместо нее между шторами появился высокий широкоплечий мужчина, который с хмурым видом вглядывался в лес.

– Дел Макклинток, – пояснил Джон.

Даллас еще раз посмотрел на мужчину, прежде чем он, как и Ники, отошел от окна и исчез из поля зрения.

– Если они знают, что она агент, почему не прикончили ее? – От этих произнесенных вслух слов у него заболел живот. – Кажется, они даже не взяли ее в плен?

– Если ты имеешь в виду, что она не прикована к стене в подвале, то нет, – ответил Джон. – Но есть много других способов удерживать человека в плену.